Роланд Куперс

 

АМСТЕРДАМ – Экономисты долгое время доминировали в дебатах по политике в области климата, но пока не добились ощутимых результатов. Как и в случае с продолжающейся глобальной борьбой с пандемией коронавируса, наши лучшие надежды на преодоление климатического кризиса могут быть связаны с системной наукой. При лучшем понимании функционирования сетей, мы сможем разрабатывать политики, которые используют их для общего блага.

Сегодня большая часть климатической политики занимается вопросами определения целесообразных централизованных вмешательств, таких как закрытие угольных электростанций или повышение энергоэффективности. Несмотря на то, что подобные меры в принципе могли бы сработать, они в целом не привели к значительным изменениям. А если и привели, то не к изменениям теми темпами, которые необходимы природе. В то же время другие экономисты просто выступают за то, чтобы позволить рынкам стимулировать инновации в области климата. Между тем, выбросы парниковых газов (ПГ) снова выросли, поскольку экономики вышли из локдауна и возобновили свою деятельность.

С другой стороны, если ранее такие термины, как «скорость заражения» и «социальное дистанцирование» ограничивались системными науками, то сегодня из-за пандемии они используются в повседневной жизни. Более того, совершенно очевидно, что никакое вмешательство сверху вниз не устранит коронавирус напрямую. Пока не появится вакцина, все, что могут сделать правительства – это изменить контекст вируса, чтобы пандемия выдохлась. Аналогичный системный подход должен также характеризовать климатическую политику.

Действительно, многие из динамик пандемий также применимы к проблемам, связанным с климатом. Например, внедрение солнечных панелей также имеет степень заражения, пусть и в положительном смысле: чем больше, тем лучше. Когда вы видите, что ваш сосед устанавливает панели на свою крышу, вы с большей вероятностью последуете этому примеру. Степень внедрения варьируется в зависимости от города и района, а экономика на самом деле является слабым руководством для распространения солнечных фотоэлектрических технологий. Скорее, это уровень доверия между гражданами и силой социальной структуры, которая движет этой желательной инфекцией, опережая экономические факторы, такие как доступность или полезность.

С этой точки зрения, директивным органам следует сосредоточиться на создании суперраспространителей, которые будут стимулировать продвижение принятия солнечной энергии. Другие желательные социальные нормы, такие как быстрая замена автомобилей, работающих на ископаемом топливе, меньшее потребление красного мяса и сдерживание безудержного консюмеризма – все они относятся к тем же типам системных сил.

Рассмотрим уголь. Несмотря на наличие очевидных доводов в пользу закрытия угольных электростанций, “грозить пальцем” в угледобывающих обществах просто не реально. И хотя налоги на выбросы углерода в теории могут работать, на практике они оказались неэффективными. По всему миру насчитывается около 6600 действующих угольных единиц, другие 1100 запланированы или уже строятся. Многие банки прекратили финансирование угольных проектов, поэтому все новые электростанции поддерживаются небольшим количеством финансовых институтов, в результате чего образуется небольшая взаимосвязанная группа людей, держателей финансовых средств.

Одно из решений – сделать воздержание от угля более «заразным». Например, когда сторонники угля приезжают на ежегодные собрания Международного валютного фонда и группы Всемирного банка или посещают ежегодную флагманскую встречу Всемирного экономического форума в Давосе, организаторы могли бы их стратегически рассадить, картировать их сети и намеренно расширить их контакты с теми сетями, которые придерживаются другого свода норм.

Системы не только ведут себя уникально, но и неожиданным образом взаимодействуют друг с другом. Например, кто бы мог подумать, что за четыре недели вирус может сократить выбросы парниковых газов в Китае на количество, выбрасываемое Нидерландами за год. Польза для общественного здравоохранения от снижения загрязнения мелкодисперсными частицами может даже перевесить разрушения, вызванные вирусом. Но самым разрушительным последствием из всех, может стать потеря средств к существованию для наиболее уязвимых в экономическом отношении членов общества.

Климатическая политика должна учитывать подобные взаимосвязи. Некоторые предполагают, что простой замены коричневых электронов на зеленые будет достаточно. Не будет. Энергетическая система настолько тесно связана со всем, что есть в обществе, что устойчива к изменениям, которые, в свою очередь, спровоцируют другие изменения.

Это не означает, что директивным органам следует в отчаянии опускать руки из-за того, что политика в области климата слишком сложна. Скорее, им нужно выйти за рамки традиционной экономики и взаимодействовать с людьми, разбирающимися в сложных системах, так же как они слушают эпидемиологов и врачей во время пандемии.

Мы не должны отказываться от нашего нынешнего руководства по политике в области климата, несмотря на его несовершенство нам необходимо его расширить.

Системная наука лежит в основе политики в отношении коронавируса; она также должна занять достойное место в политике в области климата.

Вызвать сетевые эффекты и разорвать зависимость от ранее принятых решений непросто, но меры некоторых правительств на пандемию показывают, как сети можно сопоставить и ими управлять.

Кризис COVID-19 четко показал, что изменения могут на удивление быстро масштабироваться за счет изменений в сетях. Продолжающаяся пандемия за считанные недели и месяцы вызвала глобальные сдвиги, как хорошие, так и плохие, в то время как политика в области климата обычно разрабатывается десятилетиями.

Мы слишком долго тянули перед лицом климатического кризиса, а традиционные политические меры оказались не в состоянии каким-либо конструктивным образом сократить выбросы. Применяя уроки, извлеченные из пандемии, мы, наконец, можем начать борьбу с другим крупным глобальным кризисом, с которым мы сталкиваемся, с той безотлагательностью, которую он требует.

 

Роланд Куперс – советник по вопросам сложности, устойчивости и энергетическому переходу, научный сотрудник Института перспективных исследований в Амстердаме и соавтор книг Complexity and the Art of Public Policy и A Climate Policy Revolution.

 
 

Copyright: Project Syndicate, 2020.

www.project-syndicate.org