Как ни удивительно, но это не так. Дикой природе искусственные шубы вредят куда сильнее, чем натуральные, и глобально оказываются вреднее. Действительно, для создания такой вещи животное с пушной фермы не было убито. Во-первых, на создание искусственного меха уходит много электроэнергии и воды, углеродный след у такого производства большой. Во-вторых, искусственные волоски шубы делаются из полимерных волокон, частицы микропластика с которых попадают в окружающую среду каждый раз, когда такую шубу стирают, встряхивают или вычесывают. Когда шуба окончательно сваляется и вы ее выкинете, она не истлеет никогда и будет лежать на свалке сотни лет.

Чтобы ваш гардероб помогал природе, стоит, во-первых, покупать меньше вещей и выбирать более качественные, чтобы они прослужили долго. А если все-таки очень хочется шубу, возьмите ношеную из натурального меха, например, из хорошего секонд-хэнда – так мусора станет меньше, а жизнь уже убитого животного не пропадет напрасно.

Вопреки распространенному убеждению, покупать живую елку, специально выращенную на продажу, экологичнее, чем пластиковую. Живые новогодние ели выращиваются в специальных питомниках или растут на лесных участках под линиями электропередач, где по закону все деревья все равно подлежат вырубке. Иногда на елочных базарах можно встретить ели с корнями, которые после праздников можно посадить обратно в землю, хотя этим деревьям не всегда удается прижиться после повторной высадки. Срубленные новогодние ели после праздников можно сдать на переработку. 

Энергозатраты на производство и транспортировку искусственных елок из Китая, где их производят больше всего, очень велики. В итоге даже если учитывать, что искусственным деревом пользуются в среднем 5-6 лет, выбросы СО2 от использования живой елки все равно получаются почти в 3,5 раза меньше. Выбор в пользу живых новогодних елей очевиден. Главное здесь – не поощрять черных лесорубов и всегда спрашивать документы при покупке. 

На самом деле опасность для дикой природы представляют только браконьеры – т. е. те, кто добывает животных с нарушением установленных правил. Из-за них тысячами гибнут северные олени, исчезают сайгаки и другие виды. В то же время настоящие охотники, которые добывают животных по лицензии, на самом деле природе даже помогают.

В США, например, благодаря популярности охоты сохранилось много  диких лесов, которые могли быть уничтожены – ради интересов этого сообщества лесозаготавливающим компаниям пришлось пожертвовать своими планами на вырубку, против которых выступили охотники. Похожие примеры можно встретить и в России.

Кроме того, сборы, которые берутся с охотников, покрывают расходы на сохранение десятков и сотен других животных в этом же лесу. Например, охотхозяйства Приморья увеличивают численность популяцией оленей и кабанов для охоты, тем самым улучшая кормовую базу тигров и леопардов – в результате численность хищников растет. 

На самом деле, хорошие зоопарки, где обеспечены хорошие условия содержания животных, – это очень хорошо. Сегодня это средоточие знаний о биологии видов, которые помогают понять, как сохранять тот или иной вид, а также последняя надежда для животных, которые больше не смогут выжить в дикой природе. На данный момент животных редко ловят по заказу зоопарков, чаще они попадают туда или по программам обмена между зоосадами, или после того как их спасли в природе от неминуемой гибели.

Кроме того, в зоопарках сохраняются представители редких видов, которые смогут помочь восстановить исчезнувшие популяции. Например, когда зубры исчезли из дикой природы, их удалось вернуть только благодаря особям, которые сохранились в неволе. А родители леопардов, которых выпускают на Кавказе в рамках программы реинтродукции, раньше жили в зоопарках. Кроме того, в зоопарках ведется активная научная деятельность, которая позволяет узнавать о животных все больше и больше. 

Большая часть сохранившихся в России лесов уже давно освоена, и только пятая их часть осталась в своем первозданном виде. Ученые называют такие леса малонарушенными, так как они пока не испытали на себе существенного влияния человека. Здесь нет дорог, вырубок и поселений, при этом площадь каждого лесного участка должна быть не меньше 50 тыс. гектаров. Это последние уголки дикой природы, где живут редкие виды растений и животных.

Такие леса очень важны не только для сохранения биологического разнообразия нашей планеты – они помогают регулировать водный режим и защищают почву. Молодые посадки на месте вырубленного первозданного леса не смогут компенсировать последствия разрушения всей лесной экосистемы, сложившейся за несколько столетий существования здесь малонарушенного леса.

Такие случаи особенно распространены на Севере, где к людям нередко выходят как взрослые белые медведи, так и осиротевшие медвежата. Часто жителям становится жалко медвежат и они прикармливают их. А через полгода, когда медвежонок подрастает и весит уже под 300 килограммов, он все так же несется навстречу людям за едой – и это становится опасным. Такие «попрошайки» в итоге часто оказываются убиты. Кроме того, если достаточно долго кормить дикое животное, оно может утратить способность добывать пищу самостоятельно так же эффективно, как раньше, или вовсе не научиться это делать, если прикармливать начали с детства.

Хотя отказ от мяса животных может быть обоснован этическими соображениями, основная опасность стейков для природы вовсе не в этом. По данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН, выбросы парниковых газов при производстве мяса составляют около 18% всех выбросов CO2 на планете. Добавьте сюда огромный расход воды на содержание каждой особи, которую кормят и поят несколько лет, прежде чем расфасовать по порционным контейнерам. На производство одного килограмма мяса уходит в среднем от 5 до 20 тыс. литров воды, тогда как килограмм пшеницы обходится в 400– 5000 литров. А картошки и вовсе 287 литров. Мясо и шоколад возглавляют список самых водозатратных в производстве продуктов питания.

Мясо, которое не вредит природе, приходит на прилавки с небольших производств, где животные питаются на вольном выпасе. Кроме того, фактически нулевой экологический след оказывается у мяса, добытого охотниками.

Если вы не мусорите на улице, вы в первую очередь помогаете дворникам и сохраняете эстетическую привлекательность улицы, к экологии это отношения не имеет. Если вы бросили пластиковую бутылку в урну, она не испарится. Вместе с другим мусором она поедет на отдаленный участок открытой земли, где и будет лежать десятки или тысячи лет, в зависимости от ее состава. По-настоящему вы поможете природе, если донесете свой фантик не просто до урны, а до пункта переработки или мусорного бака для раздельного сбора. Тогда мусор не будет перекладываться с места на место, а получит новую жизнь без вреда для окружающей среды. А еще лучше – изначально избегать лишних фантиков и прочего мусора.

В то же время уборка мусора на природе, особенно у водоемов, может помочь, так как от такого мусора может пострадать не только окружающая среда в целом, но и животные, обитающие на этой территории.

Покупка FSC-сертифицированной бумаги и других товаров из древесины наносит природе меньший вред, чем производство аналогичных продуктов из пластика. Знак FSC на древесине или на сделанном из нее товаре — гарантия того, что продукция происходит из леса, в котором ведется экологически и социально ответственное лесное хозяйство. То есть на месте вырубленных деревьев производители обязаны вырастить новый лес.

Аквакультуры действительно могут составить конкуренцию промышленному лову, но покупка такой рыбы вряд ли поможет природе. Негативное воздействие на окружающую среду самого рентабельного вида аквакультуры - садковой - значительно превосходит все остальные виды аквакультуры. Внутри садков, сетчатых вольеров, погруженных в природные водоемы, рыбы живут в стесненных условиях и потому возникают эпидемии, от которых страдает и дикая водная фауна. 

Чтобы рыбы не болели, в садки засыпают антибиотики и антипаразитные препараты, а излишки химических веществ попадают в водоемы вместе с остатками пищи и испражнениями. Кроме того, сам корм делается из рыбы, пойманной в дикой природе.

Если вы  действительно не хотите навредить популяции дикой рыбы, выбирайте виды, которым ничего не угрожает. Посмотреть, какую рыбу стоит купить на каждый день, а от какой отказаться, можно в рыбном гиде WWF России. Кроме того, помните, что чем ближе к вам была выловлена рыба, тем меньше экологический след от ее перевозки.

Китайские лесопромышленные компании заготавливают древесину в российских лесах по тем правилам, которые закреплены в российском законодательстве. Эти компании не более и не менее законопослушны, чем все остальные, в том числе российские. Именно несовершенство лесного законодательства и устаревшие практики лесопользования, в том числе отсутствие грамотных уходов за молодыми посадками, призванными компенсировать вырубки, создают благоприятные условия для истощения лесных запасов. Лесная программа WWF России много лет работает над совершенствованием законодательства и популяризацией устойчивого лесопользования.

А вот в национальных парках или заказниках разрешают делать то, что не навредит экосистемам. В национальном парке, например, может быть даже разрешена добыча краснокнижных  видов: например, для коренных жителей Чукотки охота на китов – это часть культуры и жизненная необходимость, а так как добывают они их в пределах научно обоснованных квот, влияния на популяцию это не оказывает. Коренные жители часто переживают, что охраняемые территории, созданные у них по соседству, изменят их жизнь в худшую сторону. На самом деле национальные парки не только сохраняют традиционную среду обитания местного населения, но и являются драйверами социально-экономического развития и стабильности многих регионов.